Он протянул руку за кольчугой.

— Но ведь Андре ранен, — сказала Лили, чувствуя одновременно и облегчение, и досаду.

— Простая царапина. Если вы будете обращаться с ним как с дитятей, как же я сделаю из него мужчину? — Ги взглянул на нее, и глаза его потеплели. — Лили, я не шучу: вы действительно должны остаться здесь и, когда я уйду, закрыть дверь на засов. Иначе я не отвечаю за вашу безопасность.

Глава 7

Каждые два часа четверо конников объезжали местность, возвращаясь в замок в полночь, в два и в четыре часа. В четыре часа Андре выглядел утомленным. Николя сказал:

— Оставайся здесь, отдохни; я посторожу за двоих.

— Нет, — возразил Андре, взглянув на Ги, — как-нибудь продержусь.

Ги подал Андре горячего вина с пряностями.

— Брат пытается возместить тебе свой удар ножом. Дай ему поработать за тебя — этим ты успокоишь его совесть. Ступай ляг, Андре, но смотри, не перепутай спальни! — предупредил Ги.

Николя ухмыльнулся, а у Андре хватило дерзости сказать:

— Я подожду, когда она тебе надоест.

— Черт побери, ты на коня-то не можешь забраться, а уж норовишь вскарабкаться на девчонку! Тебе, что, больше нечем заняться? — воскликнул Ги.

— Рад бы, да не могу. Не знаю, что случилось, но в последнее время я только об этом и думаю, — засмеялся Андре.

— Всему виной золотистые волосы и молочная кожа сакских дев. Я слыхал: это опасно для здоровья — днем и ночью пребывать в возбуждении. Лучше попроси у вдовицы какого-нибудь снадобья, — смеясь посоветовал Николя.

— Постель с девкой трижды в день — вот снадобье, которое ему поможет. И эту хворь как рукой снимет, — убежденно отрубил Рольф.

— Кстати о вдовице… Как твои дела в этом направлении, Рольф? Чтобы управляться с этой особой, нужно иметь немало храбрости, я полагаю! — захохотал Ги.

— Да нет, просто я еще не пытался — мы же здесь всего один день. А как твои дела с молодой вдовушкой, Ги?

— Примерно так же, Рольф. Пошли! Рассвет был холодным и хмурым. В шесть часов трое мужчин покинули свои седла и отправились в баню. Мальчики-оруженосцы подбежали к ним, чтобы получить указания, и когда норманны разделись, их уже ждали деревянные чаны с водой. Ги погрузился в горячую воду, от которой его усталые мышцы постепенно расслабились. Он встретился взглядом с Рольфом, и оба насмешливо посмотрели в сторону Николя, который уснул прямо в воде.

— Боюсь, что это новое поколение довольно изнеженно, — заметил Ги.

— Будь снисходителен. Ты порой требуешь от него слишком многого, — отозвался Рольф.

— Давай-ка разбудим нашего молодца, пока он не утонул, — сказал Ги, и лицо его смягчилось.

Лили проснулась оттого, что кто-то барабанил в дверь. Она плотно закуталась в меховое одеяло и окликнула:

— Кто там?

— Ваш господин и повелитель! Почему вы заставляете меня ждать? Откройте немедленно, пока я не вышиб эту дурацкую дверь, — сказал Ги со смехом.

Судя по голосу, он был в хорошем настроении, и Лили подумала, не успеет ли она одеться, но грохот повторился, и она робко отодвинула засов. Взглянув на Ги, она удивилась, что после целой ночи, проведенной в дозоре, он даже не выглядит усталым. Свеж и ясноглаз, будто хорошо выспался.

— Сейчас сюда придут люди, чтобы сделать очаг: в холодные зимние ночи мы сможем разводить огонь, — поэтому я на вашем месте не стоял бы обнаженным.

И он указал на ее голые ноги. Лили сердито — отвернулась. «Проклятый норманн! — разозлилась она. — Вечно он ставит меня в неловкое положение, а потом из меня же делает дуру». Вскинув голову, она пошла в свою комнату одеваться.

Леди Элисон, уже поджидавшая Лили, вошла следом за ней. Бровь у нее вздернулась, когда она разглядела, в каком виде ее дочь.

— Я заметила, как этот норманн смотрит на тебя. Поверь мне — он пропал! Но не сдавайся слишком быстро, Лили, — он не станет дорожить тем, что получит легко, таков этот человек. Преследование нравится ему не меньше, чем победа. Оттягивай ее, сколько сможешь.

Лили просто рот раскрыла от изумления.

— Если вы думаете, что я с ним играю, вы ошибаетесь. Я никогда не позволю этому нормандскому псу коснуться меня!

— Лили, он возьмет тебя силой, а я не хочу, чтобы ты страдала, дитя мое. Я и помыслить не могу о том, что ты его отвергнешь.

— Я его не боюсь! — дерзко выкрикнула она и тут же закрыла рот обеими ладонями, чтобы Ги не услышал ее похвальбы.

В коридоре послышался голос:

— Ги! Крестьяне волнуются. Подрались норманн и сакс.

Оба тут же убежали, прихватив мечи.

— Эдвард! — выдохнула Лили.

Она торопливо натянула первое, что попалось под руку, — платье и тунику бледно-розового цвета, быстро пригладила волосы и, не позаботившись покрыть их, стремглав помчалась в деревню.

Они схватили не Эдварда, чего так боялась Лили. Рольф железной хваткой держал одного из крестьян, а на земле лежал нормандский воин. Ему размозжили голову дубинкой, и он истекал кровью.

Ги опустился на колени, чтобы рассмотреть его.

— Это Жиль. Отнесите его в замок и попросите леди Элисон заняться его раной.

Лили с удивлением отметила, что он по-прежнему называет ее мать леди Элисон.

— Я хочу знать, что здесь произошло. Кто зачинщик? — спросил Ги.

— Эта сакская свинья насмехалась над нашими короткими волосами и выбритыми лицами, вот Жиль и двинул его по роже рукавицей. А сакс схватил дубинку и чуть не прикончил его, — ответил Жильбер.

— Разденьте его! — приказал Ги, беря хлыст у одного из своих воинов. — Слушай внимательно, сакс! Если бы ты пустил в ход кулаки, я не стал бы наказывать тебя таким образом. Никогда больше не поднимай оружия на норманна. Еще раз сделаешь это — поплатишься жизнью. Двадцать ударов.

Крестьянина распялили между двумя деревьями. Ги размахнулся и нанес первый удар.

Лили вскрикнула, но Ги даже не взглянул в ее сторону. Хладнокровно и размеренно он обрушивал удар за ударом на спину сакса, пока не закапала кровь. На десятом ударе Лили потеряла сознание. Эдвард, стоявший подле нее, подхватил ее на руки и отнес в хижину. Она почти сразу же очнулась.

— О Эдвард, слава Богу, что с тобой все в порядке. Он — чудовище! А я-то думала, что он добрый!

Лили была бледная как полотно, и ее знобило.

— Он сделал то, что обязан был сделать, Лили, но тебе такие вещи видеть не нужно.

— Я пришла, потому что испугалась за тебя, Эдвард. Как твоя рука? Дай я посмотрю.

Он снял с себя рубаху и показал культю.

— Заживает быстро.

Огромная тень показалась в дверях. Вскочив, Лили с виноватым видом воскликнула:

— О Боже!

В хижину вошел Ги; глаза его опасно сверкнули. Он произнес спокойно:

— Я постоянно нахожу вас в обществе обнаженных молодых мужчин, cherie.

Страх душил Лили, не давал дышать; грудь ее высоко вздымалась. На руках Ги она увидела кровь.

— Не подходите ко мне! — вскричала она.

— Я не обязан объяснять вам свои поступки, Лили, но я сделаю это. Необходимость заставила меня быть жестоким. Этот человек взял в руки оружие и чуть не убил моего воина на глазах у всех обитателей поместья. Я должен был сурово наказать его, иначе все остальные могли последовать дурному примеру. По закону, установленному Вильгельмом, мне следовало бы отрубить ему руку, которую он поднял на норманна.

— Он прав, Лили, — спокойно заметил Эдвард.

— Вы же, как все женщины, лживы. Вы сказали мне, что все ваши мужчины погибли, а я вижу перед собой воина, который явно сражался с нами при Гастингсе. Скольких вы еще прячете?

Ги двинулся к Эдварду. Лили, широко раскинув руки, чтобы защитить его, воскликнула:

— Это мой брат!

Ги взглянул на молодого человека. Его белокурые волосы и красивое лицо в самом деле напоминали Лили. Он смутился.

— Вы полагали, что я могу лишить жизни вашего брата? Неужели вы такого плохого мнения обо мне? — Он обратился к Эдварду: — Если вы присягнете на верность нам, можете возвратиться в замок. Мне нужен переводчик. Ну как, договорились?